Если бы Господь Бог на мгновение забыл, что я тряпичная кукла, и дал мне немного жизни, я бы, наверное, не сказал всего, что думаю; Я бы больше думал о том, что говорю.
Я бы ценил вещи не по их ценности, а по их значимости.
Я бы меньше спал, больше мечтал, зная, что каждая минута с закрытыми глазами — это потеря шестидесяти секунд света.
Я бы гулял, когда другие воздерживаются от этого, я бы просыпался, когда другие спят, я бы слушал, когда другие говорят.
А как бы я наслаждался шоколадным мороженым!
Если бы Господь дал мне немного жизни, я бы оделась просто, встала бы с первым лучом солнца, обнажая не только тело, но и душу.
Боже мой, если бы у меня было немного больше времени, я бы заморозил свою ненависть и ждал, пока взойдет солнце. Я буду рисовать под звездами, как Ван Гог, я буду мечтать, читая стихи Бенедетти, а песня Серры будет моей лунной серенадой. Я бы омыл розы своими слезами, чтобы попробовать боль их шипов и алый поцелуй их лепестков.
Боже мой, если бы у меня была маленькая жизнь... я бы не прожила и дня, чтобы не сказать людям, которых люблю, что люблю их.
Я бы убедил каждую женщину и каждого мужчину, что я люблю их, я бы жил в любви с любовью.
Я бы доказал людям, как они ошибаются, думая, что, состарившись, они перестают любить: наоборот, они стареют потому, что перестают любить!
Я бы дал ребенку крылья и сам научил его летать.
Я бы научил стариков, что смерть приходит не от старости, а от забвения.
Я также многому научился у вас, люди.
Я узнал, что все хотят жить на вершине горы, не понимая, что истинное счастье ждет их на спуске.
Я понял, что когда новорождённый впервые хватает кулачком отца за палец, он хватает его навсегда.
Я понял, что человек имеет право смотреть на другого свысока только для того, чтобы помочь ему встать на ноги.
Я так многому научился у вас, но, по правде говоря, все это мало толку, потому что, набив этим себе грудь, я ухожу.